Лувр. Финала ограбления не будет
Вы все еще ждете, чем же закончится кража драгоценностей из Лувра, про которую было объявлено 19 октября 2025 года? Что найдут, что навсегда потеряют? Не ждите. Ничего не крали. Даже не инсценировали.
Просто сгенерировали удивительно правдивый фейк, который «зашел» в народ по всем законам добра и красоты с миллионами лайков. Думаю, что решением сделать такой ролик послужило знание о том факте, что в десятку запросов в Google уже много лет входит вопрос о краже Моны Лизы из Лувра в 1914 году. Почему этот вопрос будоражит умы граждан столько лет — лично для меня загадка. Но это факт. Который и стал триггером всей интриги.
Эмоциональный фактор закрутил изначальное сообщение на Mail.ru с космической скоростью. Его в первоначальном виде перепечатали еще несколько изданий и пошла волна. Вернее цунами. И никто уже не стал обращать внимание не то, что у новости нет источника. Событие есть, а источника нет.
Заметьте, все это только в русскоязычном сегменте интернета. В кратчайшие сроки ролик про ограбление Лувра с интригующими подробностями и красочным видео рядом вошел в топ сообщений. Это было так интересно и обсуждаемо, что опять мало кому пришло в голову спросить — а где ж официальный источник? Более того, сообщение появилось в интернете на иностранных языках и тоже без каких-либо ссылок.
А всего-то и надо было зайти на сайт Лувра и увидеть, что никаких передвижений художественных ценностей в его стенах в этот день не происходило. Сообщений французской полиции на этот счет не было, так же как других официальных заявлений. Ни одна французская газета не опубликовала эту грандиозную новость. Так же как ни одна европейская.
Я ждала три дня — а вдруг? Но потом все-таки поглядела официальные источники. Стало жалко такой закрученной интриги: утром — на виду у десятков жандармов и такого же количества секьюрити в штатском привезти строительный кран, установить лестницу, вскарабкаться на верхний этаж, разбить там все кувалдой, сгрести сокровища французских королей в мешок, спуститься вниз и исчезнуть в сторону набережной Сены на мотороллере. Вишенка на торте — уронить и не поднять инкрустированную драгоценными камнями корону. Именно последнее все-таки заставило многих зрителей остановить кадр, приблизить картинку крана на фоне Лувра и понять, что это фотошоп.
Кстати, ограбление методом варварского набега вполне соответствует современному положению дел в криминальном сегменте арт-мира. К концу прошлого века степень секьюрити в музеях и больших финансово устойчивых галереях достигла почти нулевой степени проникновения. Периодически нам это специально показывали в захватывающих детективах: лазерные лучи, пересекающие музейное пространство, датчики теплового излучения, микрочипы и изотопные метки на произведениях искусства, на фоне которых простое видео наблюдение уже кажется глубокой технической стариной.
Поэтому в начале нынешнего века остался практически единственный способ что-либо украсть — дерзкое варварское ограбление среди белого дня, которое пришло на смену хитроумным ночным кражам. Так впервые в 2003 году в канун Рождества кувалдой разбили витрины Музея бриллиантов в Антверпене, где выставлялись изделия стиля ар-деко, забрали изделий на миллион долларов и исчезли. Все это за 4-5 минут. В следующем году пять человек на внедорожнике въехали прямо в окно первого этажа усадьбы Ротшильдов в Англии и забрали несколько сот антикварных статуэток. На сумму несколько сот миллионов уже неважно какой валюты. Пять минут это заняло. И да, везде была установлена система секьюрити за сотни тысяч, без которой эти коллекции бы не застраховывали. Метод вооружённого грабежа пришелся по нраву бандитам и больше уже никто не заморачивался на работу с компьютерными сетями музеев.
Последние события вокруг Лувра всколыхнули любимую тему арт мира: судьба награбленного. Надо признать, что судьба похищенных произведений искусства печальна. Они редко возвращаются в первоначальном виде. Да и редко вообще возвращаются. По данным сайта Art Loss, ежегодно человечество вновь обретает 15% похищенного. А вот от какого числа надо исчислять эти 15%, мне узнать еще никогда не удавалось. Но воровать не перестали.
Практически все ценные предметы оседают в криминальном мире. Это известно. Они становятся разменной монетой чьей-то судьбы и даже жизни. При приближении полиции они безжалостно уничтожаются как улики — картины сжигаются, драгоценные камни сразу же подвергаются огранке, что сильно уменьшает их вес, а мебель, часы и ткани переделываются до полной неузнаваемости. Смею утверждать, что истинные коллекционеры никогда не участвуют в заказных кражах. У таких людей совершенно иной менталитет: они тщеславны. Они любят похвастаться приобретением и даже устроить пышный прием в честь нового экспоната. А самое главное — ворованное практически нельзя официально передать по наследству. Только через несколько поколений и то под вопросом.
Но надо отметить, что в конституциях развитых демократических стран имеется положение о том, что ни одно произведение искусства не стоит выше человеческой жизни. Лично у меня это вызывает чувство гордости за Homo sapiense.
Светлана Вайс
Арт-директор InterArt Gallery в Нью-Йорке
