«Элитные шпионы Путина»: кто стоял за арестом журналиста WSJ Гершковича и других граждан США в России
За арестом журналиста Wall Street Journal (WSJ) Эвана Гершковича, которого этим летом приговорили в России к 16 годам тюрьмы по обвинению в шпионаже, а затем вместе с рядом других заключенных обменяли в рамках сделки с Западом, стоит Департамент контрразведывательных операций (ДКРО) ФСБ.
В своей первой после возвращения в США статье Гершкович вместе с коллегами подробно описывает деятельность «самой элитной службы безопасности Кремля». Впервые о ДКРО WSJ сообщала еще в прошлом году — тогда у этого подразделения «даже не было страницы в Википедии», а за пределами небольшого числа экспертов и сотрудников разведки о нем почти никто не слышал.
ДКРО сыграл ключевую роль в том, что «Россия погрузилась в самую масштабную волну репрессий со времен смерти Иосифа Сталина», включая чистку в Министерстве обороны после того, как «вторжение [президента России Владимира] Путина в Украину провалилось», отмечается в статье.
Утверждается, что департаменту было поручено добиться освобождения из Германии экс-офицера спецназа ФСБ Вадима Красикова — он стал ключевой фигурой, без которой крупнейший со времен холодной войны обмен заключенными между Россией и Западом мог бы не состояться. Гершкович и бывший морпех США Пол Уилан, который провел в российской тюрьме более пяти лет, использовались в качестве «приманки» для вызволения Красикова.
Элитное шпионское подразделение активизировало усилия по аресту многих американских граждан на территории России, в том числе звезды WNBA Бриттни Грайнер. Она была задержана в московском аэропорту Шереметьево за неделю до начала полномасштабных боевых действий в Украине. Спортсменка была обменена в начале декабря 2022 года на «крупнейшего в мире нелегального торговца оружием» Виктора Бута.
Согласно статье, перед ДКРО также стояла задача по преследованию и слежке за западными дипломатами в России. Мало того, они якобы оказывали давление на учеников школы при посольстве США, чтобы те шпионили за одноклассниками.
Американские и европейские чиновники рассказали газете, что в ДКРО насчитывается около 2 тыс. сотрудников. Подразделение ФСБ может принуждать «сотни тысяч» человек по всей России следить за иностранцами, запугивать их или арестовывать.
Сотрудники ДКРО получают «щедрую» зарплату, «бонусы» за успешно проведенные операции, льготную ипотеку и «лучшие места на пляжных курортах России». Ни один человек, числящийся за структурой, не перебежал на Запад, уточнили собеседники WSJ.
«Именно в [московском СИЗО] Лефортово я начал понимать силу теневой власти, которая лишила меня свободы, — рассказывает Гершкович. — В одном из кабинетов 1-го отдела Следственного управления [ФСБ] под двумя портретами Путина и третьим портретом Феликса Дзержинского, основателя первой в Советском Союзе службы тайной полиции (ВЧК — прим. RTVI.US), следователь по моему делу объяснил, что меня арестовали и обвинили в том, что я — агент ЦРУ, потому что ДКРО сказал, что я им являюсь».
По словам одного человека, знакомого с работой подразделения, ДКРО «похож на ось в автомобиле», без которой «вся машина перестала бы функционировать». Этот департамент принимал участие в крупной чистке в Минобороны России, в результате которой многие чиновники были обвинены в коррупции. Самая громкая история из тех, что обсуждались публично, — арест весной этого года замминистра Тимура Иванова по делу о взятке в особо крупном размере. Причастен ли ДКРО конкретно к этому задержанию, доподлинно не известно.
Сотрудники ДКРО, отмечается в статье, также действуют на территории других стран, вербуя шпионов и проводя диверсии в Восточной Европе. По словам собеседников WSJ, в бывших советских республиках ДКРО организовывал похищения. В Украине спецподразделение также устраивает диверсии и собирает разведданные о чиновниках. ДКРО якобы стоял за неудачной попыткой покушения на начальника Главного управления разведки (ГУР) Минобороны Украины Кирилла Буданова.
Когда в 2023 году меня арестовали российские спецслужбы, я стал первым иностранным корреспондентом, обвиненным в шпионаже со времен холодной войны, — пишет Гершкович. — После освобождения я решил найти человека, который меня похитил.
Один западный офицер, встречавшийся с Минаевым несколько раз, описал его как человека, который «сразу понимает, кто акула, а кто киска». Он добавил, что глава ДКРО понимает «абсолютно все» о своем окружении.
«В 10:30 утра [1 августа] Минаев поднялся на борт и встал впереди, положив руки на спинки двух кресел по обе стороны от прохода, — вспоминает Гершкович. — Он представился сотрудником ФСБ и сообщил, что нас, заключенных, собрали для обмена. Он не назвал своего имени».
Пока журналисты WSJ собирали информацию о ДКРО, двое из них подверглись «открытой слежке» на улицах Вены и Вашингтона, отмечает Гершкович. По прошествии нескольких часов после публикации одной из статей они «получили сотни спам-писем и попыток сброса пароля». Один из репортеров, согласно материалу, получил через посредника сообщение о том, что ФСБ приглашает его в Москву для допроса.
К слову, в августе этого года (уже после обмена заключенными) МИД России внес в «черный список» двух сотрудников WSJ, выступающими соавторами статьи о ДКРО. Речь идет о Томасе Гроуве и Джо Паркинсоне.
